Аннотация:
Дефокусирующая система Манакова (векторное нелинейное уравнение Шредингера) с ненулевыми граничными условиями решается методом обратной задачи рассеяния. Полезным полигоном для тестирования новых аналитических и численных подходов к исследованию этой системы являются интегрируемые модели. Очевидно, небольшое нарушение условия интегрируемости можно рассматривать как возмущение интегрируемой модели. Разработана теория возмущений для интегрируемой векторной модели нелинейного уравнения Шредингера. Используемый формализм основан на задаче Римана–Гильберта для этого уравнения с ненулевыми граничными условиями. Теория Римана–Гильберта и адиабатическая теория возмущений применена к анализу динамики темно-темных и темно-ярких солитонов при наличии возмущений в задаче с ненулевыми граничными условиями.
Ключевые слова:
метод обратной задачи рассеяния, нелинейные волны, солитоны, системы нелинейных уравнений Шредингера.
Работа была частично финансово поддержана Европейским союзом (European Social Fund ESF) и греческими национальными фондами в рамках Operational Program Education и Lifelong Learning of the National Strategic Reference Framework (NSRF) Research Funding Program D.534 MIS: 379337: THALES and Marie Curie Actions, People, IRSES.
Поступило в редакцию: 30.12.2023 После доработки: 30.12.2023
Достижения в физике атомных конденсатов Бозе–Эйнштейна (БЭК) [1], [2] открыли возможность изучения чисто нелинейных явлений в мезоскопическом масштабе. В частности, большое количество исследований было посвящено изучению макроскопических нелинейных возбуждений БЭК (обзоры по этой теме см., например, в работах [3], [4]). В этом отношении особый интерес представляют так называемые солитоны волн материи либо яркого [5], либо темного [6] типа, которые могут поддерживаться в БЭК с соответственно притягивающим или отталкивающим взаимодействием. При этом в многокомпонентных конденсатах с отталкивающими взаимодействиями могут сосуществовать два типа солитонов (результаты по двухкомпонентным и спинорным конденсатам см., например, в работах [7] и [8] соответственно). Эти так называемые темно-яркие солитоны существуют благодаря тому, что компонента, отвечающая темному солитону, в результате межкомпонентного взаимодействия создает механизм захвата, который дает возможность сформироваться яркой солитонной компоненте (в отталкивающих БЭК это невозможно). Темно-яркие солитоны широко изучались в других контекстах, таких как нелинейная оптика [9] и теория нелинейных волн [10]. В работе [11] было проведено исследование дискретных темно-ярких солитонов, а в работе [12] изучались многомерные обобщения – структуры вихревых ярких солитонов. Важно отметить, что темно-яркие солитоны наблюдались экспериментально в оптике [13], [14] и впоследствии в БЭК [15]–[17].
Интерес к динамике поляризации оптических солитонов вызван, во-первых, необходимостью учета двойного лучепреломления в реальных световодах [18], [19]. Одномодовые оптические волокна поддерживают две моды поляризации благодаря линейному двойному лучепреломлению в сочетании со слабой межмодовой дисперсией. Эти моды взаимодействуют друг с другом посредством эффекта Керра, который стабилизирует солитоны, препятствуя их размыванию вследствие дисперсии, а также уширению и расщеплению из-за двойного лучепреломления. Во-вторых, динамика поляризации тесно связана с перекрестной фазовой модуляцией, которая во многих случаях приводит к образованию связанных солитонных состояний [20], [21]. С учетом поляризации электромагнитного поля распространение световых импульсов в керровской среде описывается системой нелинейных уравнений Шредингера (НУШ) [22]. В общем случае такую систему нельзя проинтегрировать методом обратной задачи рассеяния (МОЗР).
Предполагается, что наблюдаемые экспериментально [23]–[26] яркие и темные солитоны в квазиодномерном БЭК будут иметь важное значение с точки зрения приложений в атомной оптике [27], в том числе в атомной интерферометрии, атомных лазерах и когерентном атомном транспорте. Обзор последних экспериментальных и теоретических достижений, связанных с динамикой солитонов в БЭК, представлен в работах [28], [29]. В работе [30] был предложен прямой пертурбативный метод аппроксимации темных солитонных решений возмущенного НУШ.
В настоящей статье мы рассматриваем дефокусирующую систему Манакова (векторную систему НУШ) с ненулевыми граничными условиями и используем формализм МОЗР. Полезным полигоном для тестирования новых аналитических и численных подходов к исследованию векторной системы НУШ являются интегрируемые модели. В то же время условия интегрируемости налагают на параметры модели определенные ограничения, которые могут противоречить реальным экспериментальным условиям. В качестве первого шага в преодолении этой проблемы в настоящей статье мы развиваем теорию возмущений для интегрируемой векторной модели НУШ. Очевидно, что небольшое нарушение условия интегрируемости можно рассматривать как возмущение интегрируемой модели. Наш формализм основан на задаче Римана–Гильберта (РГ) для векторной модели НУШ с ненулевыми граничными условиями. Применение задачи РГ для анализа возмущенной динамики солитонов восходит к работам [31]–[34]. Современная версия теории возмущений в терминах задачи РГ была разработана в серии статей [35], [36], а ее наиболее общая формулировка приведена в [37]. Мы используем теорию РГ и адиабатическую теорию возмущений для анализа динамики темно-темных и темно-ярких солитонов в возмущенной задаче с ненулевыми граничными условиями.
Статья организована следующим образом. После формулировки модели в разделе 2 мы приводим аналитические решения соответствующей спектральной задачи, чтобы сформулировать задачу РГ. Решив эту задачу, мы получаем темно-темные и темно-яркие солитонные решения интегрируемой системы. В разделе 3 мы разрабатываем так называемое адиабатическое приближение солитонной теории возмущений. Мы изучаем аналитическую динамику возмущенных темно-темного солитона в разделе 4 и темно-яркого солитона в разделе 5.
2. Солитоны невозмущенного векторного НУШ с ненулевыми граничными условиями
Для целостности статьи и чтобы зафиксировать обозначения, приведем основные сведения, касающиеся солитонных решений невозмущенного векторного НУШ с ненулевыми граничными условиями – дефокусирующего уравнения Манакова. Фактически все результаты этого раздела можно найти в статье Принари с соавторами [38], возможно, в других обозначениях, или при другой нормировке, или полученные другими методами. Мы не приводим вывод результатов, если он по существу совпадает с приведенным в [38]. При этом мы отмечаем некоторые подробности получения соотношений, если используются другие подходы. Например, мы не применяем формализм функций Грина, предпочитая иметь дело с интегральными уравнениями Вольтерры. Следует подчеркнуть, что некоторые различия не только относятся к обозначениям, но и носят концептуальный характер. В частности, наши решения Йоста с самого начала подчиняются как спектральным, так и временны́м уравнениям Лакса, поэтому нам не нужно беспокоиться о зависимости различных параметров от времени.
Начнем с дефокусирующего уравнения Манакова, записанного в виде
Здесь $\mathbf u=(u_1,u_2)^{\mathrm T}\in\mathbb{C}^2$ есть двумерный комплексный вектор, двумерный вещественный вектор $\mathbf a=(a_1,a_2)^{\mathrm T}\in\mathbb{R}^2$ играет роль фона, $\mathbf a^2=a_1^2+a_2^2\equiv a^2$, а $x$ и $t$ – координаты. Граничные условия задаются как
В силу определения $\lambda$ приведенные выше соотношения естественным образом формулируются на двулистной римановой поверхности уравнения $\lambda^2=k^2-a^2$. Эта поверхность строится путем склейки двух копий комплексной $k$-плоскости, разрезанной лучами $(-\infty,-a)$ и $(a,\infty)$ на вещественной оси. Для определения аналитических свойств решений типа Йоста заметим, что матрица $ikA=U-Q$ не зависит от $x$. Следовательно, мы можем взять ее асимптотическое значение: $ikA=U_\pm-Q_\pm$. Тогда спектральное уравнение можно записать как
Из вида подынтегрального выражения следует, что условия аналитичности первого столбца $J_{-}^{[1]}$ матричной функции $J_{-}$ на верхнем листе римановой поверхности имеют вид $ \operatorname{Im} (k+\lambda)\geqslant 0$ и $ \operatorname{Im} (2\lambda)\geqslant 0$ [38]. Аналогично можно показать, что третий столбец $J_{+}^{[3]}$ матричной функции $J_{+}$ допускает аналитическое продолжение на верхний лист, а столбцы $J_{+}^{[1]}$ и $J_{-}^{[3]}$ аналитичны на нижнем листе. При этом вторые столбцы $J_\pm^{[2]}$, вообще говоря, нельзя аналитически продолжить за пределы вещественной оси.
2.3. Сопряженная спектральная задача
Следуя работам [40], [38], для построения недостающих столбцов с требующимися свойствами аналитичности рассмотрим сопряженную спектральную задачу
Теперь введем решения $K(x,t)$ сопряженных уравнений Лакса с помощью соотношений $\psi^{\mathrm{ad}}=Ke^{-i\Lambda x-i\Omega t}$ и выделим среди таких функций $K$ решения $K_\pm(x,t)$ типа Йоста с асимптотическим поведением $K_\pm\to D_\pm^{\mathrm{ad}}$ при $x\to\pm\infty$. Эти решения подчиняются сопряженным спектральному и временно́му уравнениям
Столбцы $K_{+}^{[1]}$ и $K_{-}^{[3]}$ матриц $K_\pm$ аналитичны на верхнем листе римановой поверхности, а столбцы $K_{-}^{[1]}$ и $K_{+}^{[3]}$ – на нижнем листе. Тогда можно показать, что столбец
удовлетворяет тому же спектральному уравнению и аналитичен на нижнем листе. Связь между решениями типа Йоста $J_\pm$ и $K_\pm$ задается соотношениями [38]
где $\Gamma=\operatorname{diag}(\lambda-k,2\lambda,\lambda+k)$. Столбцы $\chi$ и $\bar\chi$ выражаются через решения типа Йоста и элементы матрицы рассеяния:
где $\hat z\equiv a^2/z^*$. При этом отображении ветви разрезов на обоих листах римановой поверхности отображаются в вещественную ось $ \operatorname{Im} z=0$, верхний (нижний) лист отображается в верхнюю (соответственно нижнюю) полуплоскость $\mathbb{C}_{+}$, $ \operatorname{Im} z>0$ (соответственно $\mathbb{C}_{-}$, $ \operatorname{Im} z<0$), а лакуна $-a<k<a$ преобразуется в окружность $|z|=a$. При этом столбцы $J_{-}^{[1]}$, $\chi$ и $J_{+}^{[3]}$ аналитичны в $\mathbb{C}_{+}$, а столбцы $J_{+}^{[1]}$, $\bar\chi$ и $J_{-}^{[3]}$ аналитичны в $\mathbb{C}_{-}$. Построим из них матричные функции $\Phi_{+}$ и $\Phi_{-}$,
аналитические во всей полуплоскости $\mathbb{C}_{+}$ и $\mathbb{C}_{-}$ соответственно. С учетом определения (2.14) матрицы рассеяния и выражений (2.21), (2.22) матрицы $\Phi_\pm$ можно представить в следующем виде:
Поскольку элементы столбца $J_{-}^{[1]}$ аналитичны в $\mathbb{C}_{+}$, имеем, что $s_{11}(z)$ также аналитична в $\mathbb{C}_{+}$. Аналогично $t_{33}$ аналитична в $\mathbb{C}_{+}$, а $s_{33}$ и $t_{11}$ аналитичны в $\mathbb{C}_{-}$.
2.5. Симметрии
В силу эрмитовости потенциала $Q$ (2.3) существуют симметрийные соотношения между функциями типа Йоста $J_\pm$ и $K_\pm$. В частности, имеем равенство $J_\pm(x,z)=K_\pm^*(x,z^*)$, получающееся в результате преобразования $z\to z^*$; из этого равенства, в свою очередь, получаются симметрийные соотношения для матриц рассеяния:
Второе слагаемое в правой части этого соотношения может быть как положительным, так и отрицательным. Следовательно, мы не можем априори исключить появление нулей функции $s_{11}(z)$ на вещественной оси в пределах отрезка $-a<z<a$. Как и в работе [38], далее мы предполагаем, что $s_{11}(z)$ не имеет вещественных нулей.
2.6. Асимптотики
Что касается асимптотического поведения решений типа Йоста, то оно задается следующим образом:
Как и в [38], мы полагаем, что асимптотики разностей фаз $\Delta\theta^{(1)}=\theta_{+}^{(1)}-\theta_{-}^{( 1)}$ и $\Delta\theta^{(2)}=\theta_{+}^{(2)}-\theta_{-}^{(2)}$ одинаковы для обеих компонент: $\Delta\theta^{(1)}=\Delta\theta^{(2)}\equiv\Delta\theta$. Тогда асимптотика элементов матрицы рассеяния принимает следующий вид:
В работе [38] было показано, что следует различать две конфигурации дискретных собственных значений спектральной задачи (2.12): нули $\zeta_n$ функции $s_{11}(z)$, расположенные на окружности $|z|=a$, и нули $z_n$ функции $s_{11}(z)$ внутри этой окружности. Поскольку в дальнейшем для поиска солитонных решений дефокусирующего уравнения Манакова мы будем использовать задачу РГ, первостепенное значение имеет матричное аналитическое решение $\Phi_{+}(z)$. Из формул (2.28) видно, что нули функции $\Phi_{+}$ совпадают с нулями функций $s_{11}(z)$ и $t_{33}(z)$. В то же время симметрийные соотношения (2.30) и (2.31) для элементов матрицы рассеяния влекут, что если $z_n$ – ноль функции $s_{11}$, т. е. $s_{11}(z_n)=0$, то $t_{11}(z_n^*)=0$. В свою очередь, из $t_{11}(z_n^*)=0$ следует, что $t_{33}(\hat z_n)=0$ и в конечном итоге $s_{33}(\hat z_n^*)=0$. В результате ноль $\zeta_n$ на окружности дает ноль второго порядка функции $\Phi_{+}$. Наоборот, если $z_n$ – ноль функции $s_{11}$ внутри круга, то четыре точки $z_n$, $z_n^*$, $\hat z_n$ и $\hat z_n^*$ на $z$-плоскости в общем случае все различны. Поэтому в дальнейшем мы будем рассматривать отдельно случай нулей $\zeta_n$, $n=1,\ldots,N$, функции $s_{11}(z)$ на окружности и случай нулей $z_m$, $ m=1,\ldots,M$, этой функции внутри круга. Эти две возможности соответствуют темно-темным и темно-ярким солитонным решениям.
2.7.1. Нули на окружности
Как было показано в [38], для нулей на окружности мы имеем $\chi(\zeta_n)=\bar\chi(\zeta_n^*)=0$. Вводя перенормированные столбцы
где для связанных состояний $(\zeta_n^*/\zeta_n)\beta_n\in\mathbb{R}$. Дифференцируя (2.35) по $t$ и используя уравнение (2.13), находим зависимость $\beta_n(t)$ от времени:
Для нулей вне окружности ($z_n^2\ne a^2$) матричные функции $\Phi_{+}$ и $\Phi_{-}$, вообще говоря, имеют простые нули в $z_n$, $\hat z_n$ и в $z_n^*$, $\hat z_n^*$ соответственно, причем $z_n$ и $z_n^*$ лежат внутри круга, а $\hat z_n$ и $\hat z_n^*$ – вне круга. В этом случае для столбцов матриц $\Phi_\pm$ имеют место следующие соотношения: для нулей в $\mathbb{C}_{+}$
которые определены для любой функции $f(z)$, интегрируемой на вещественной оси и обращающейся в нуль в пределе $z\to\infty$. Точнее, если $f_\pm(z)$ – функции, аналитические в $\mathbb{C}_\pm$, и $f_\pm\to 0$ при $z\to\infty$, то
Чтобы применить проекторы Коши, нужно сначала вычесть полюсы в $z=0$ и значения в $z=\infty$ из обеих частей уравнений (2.45)–(2.47), используя асимптотические формулы (2.32) и (2.33). Например, уравнение (2.46) преобразуется как
Здесь $\dot s_{ij}(z_k)=\frac{ds_{ij}(z)}{dz}\big|_{z_k}$, $N$ – количество нулей функции $s_{33}(z)$ на окружности, а $M$ – количество нулей вне нее. Как обычно, внеинтегральная часть функции $J_{+}^{[3]}$ учитывает вклад солитонного сектора, а интегральный член описывает эффекты излучения. Аналогично решаем два других уравнения (2.45) и (2.47):
Заметим, что в (2.50) отсутствует сумма по $n$, поскольку $\chi(\zeta_n)=\bar\chi(\zeta_n^*)=0$.
2.8.1. Решения типа темно-темных солитонов
Темно-темное солитонное решение соответствует безотражательному потенциалу (отсутствуют интегралы в уравнениях (2.49) и (2.50)) и единственному нулю на окружности (т. е. $N=1$, $M=0$). Решим алгебраические уравнения
относительно $J_{+}^{[3]}(x,z)$, возьмем предел $z\to 0$ и сравним результат с асимптотической формулой (2.33). Получим темно-темное солитонное решение
В результате мы получаем прямое обобщение скалярного темного солитона с “вектором поляризации” $(a_1e^{i\theta_{-}^{(1)}},a_2e^{i\theta_{-}^{(2)}})^{\mathrm T}$ и $\theta$-условием $(\zeta_1/\zeta_1^*)=e^{i\Delta\theta}$.
2.8.2. Решение типа темно-яркого солитона
Темно-яркое солитонное решение соответствует квартету нулей $z_1$, $z_1^*$, $\hat z_1$ и $\hat z_1^*$ вне окружности $|z|=a$ (т. е. $N=0$, $M=1$) при отсутствии непрерывного спектра. Положим $a_1=0$, $\theta_\pm^{(1)}=0$, $a_2=a$, $\theta_\pm^{(2)}=\theta_\pm$. Решим алгебраические уравнения
которые вытекают из (2.50) и (2.51), относительно $J_{+}^{[1]}(x,z)$, вспомним соотношения (2.43) между $b_1$ и $\hat b_1$ и возьмем предел функции $J_{+}^{[1]}$ при $z\to\infty$ (см. (2.35)). Получим темно-яркую солитонную пару
Следовательно, темно-яркая солитонная пара состоит из двух компонент: яркой $u_1$ и темной $u_2$. Обе компоненты движутся с одинаковой скоростью $2\xi$. Если собственное значение $z_1$ приближается к окружности $|z_1|=a$, яркая компонента исчезает.
3. Солитонная теория возмущений: общие результаты
Начнем с рассмотрения возмущенного дефокусирующего уравнения Манакова
Здесь вектор $\mathbf p$, стремящийся к нулю при $|x|\to\infty$ (в этом случае возмущение не изменяет фон $\mathbf a$), описывает функцию возмущения, а $\epsilon$ – малый параметр. Условие совместности обобщается как
Чтобы связать матрицы $P$ из (3.2) и $R_\pm$ из (3.3), сравним смешанные производные $\frac{\partial^2J_\pm}{\partial x\,\partial t}$ и $\frac{\partial^2J_\pm}{\partial t\,\partial x}$. Это дает
$$
\begin{equation*}
R_\pm=R_\pm^{\kern1pt0}+\int_{\pm\infty}^xdx'E^{-1}J_\pm^{-1}PJ_\pm E,
\end{equation*}
\notag
$$
где $R_\pm^{\kern1pt0}$ – пока неизвестные диагональные матрицы. Чтобы их найти, рассмотрим временно́е уравнение (3.3) для $J_{-}$ при $x\to-\infty$. Поскольку
Уравнение (3.5) позволяет вывести уравнение эволюции для $z_1$, т. е. для амплитуды и скорости солитона (мы не делаем различия между $z_1$ и $\zeta_1$, до тех пор пока не рассматриваем общие соотношения). Действительно, из уравнения (3.5) следует, что $s_{11t}=\epsilon(S_{+}^{}\Upsilon(z)S_{-}^{-1})_{11}$. С другой стороны, поскольку $s_{11}(z_1)=0$, получаем
Следует отметить, что явные выражения для $\Phi_{+}$ различны для темно-темных и темно-ярких солитонов.
Другими дискретными параметрами, приобретающими дополнительную зависимость от времени под действием возмущения, являются нормировочные множители $\beta_1$ (для темно-темного солитона) и $b_1$ (для темно-яркого солитона). Чтобы определить из уравнений (2.35) и (2.41) их индуцированную возмущением эволюцию, нам нужно сначала вывести возмущенное уравнение эволюции для аналитического решения $\Phi_{+}^{}=(J_ {-}^{[1]},\chi, J_{+}^{[3]})$. Из (3.3) следует, что
Теперь нам нужно выразить $J_{-}^{[2]}$ и $J_{-}^{[3]}$ через столбцы $J_{-}^{[1]}$, $\chi$ и $J_{+}^{[3]}$, составляющие решение $\Phi_{+}$. Что касается $J_{-}^{[2]}$, то необходимая формула задается соотношением (2.21). В свою очередь, определенная комбинация равенств (2.21) дает
Найдем из этого уравнения $s_{11t}$ и $s_{12t}$, подставим их в (3.12) и снова выразим $J_{-}^{[2]}$ и $J_{-}^{[3]}$ через столбцы матрицы $\Phi_{+}$. Получим
где производная $\partial s_{11}/\partial t$ задана в (3.8). Следовательно, нам необходимо явное выражение для $\Phi_{+}$. Простые вычисления, основанные на внеинтегральных частях решений (2.49) и (2.50) задачи РГ при $N=1$ и $M=0$, дают
Теперь подставим выражения для элементов матрицы $\Phi_{+}$ в (3.8) и найдем $\partial s_{11}/\partial t$. Из (4.1) получаем индуцированное возмущением уравнение эволюции для разности фаз $\Delta\theta$:
Далее выведем уравнение эволюции для нормировочного множителя $\beta_1$ и, следовательно, для $x_0$. В этом случае удобнее работать с аналитическим решением $\phi_{+}$ (2.37), второй столбец которого равен $\tilde\chi$ (2.36) и которое имеет простой нуль в $\zeta_1$. Матрица $\phi_{+}$ совпадает с $\Phi_{+}$ (4.2), за исключением элементов $\phi_{+22}=-ia_2e^{i\theta_{+}^{(2 )}}$ и $\phi_{+32}=ia_1e^{i\theta_{+}^{(1)}}$. Кроме того, введем матрицу $\widetilde\Pi$, отличающуюся от $\Pi$ (3.16) умножением второй строки $(\Pi_{21},\Pi_{22},\Pi_{23})$ на $2\lambda t_{33}$, и получим уравнение
Это векторное уравнение. Поскольку первая компонента столбца $\chi$ равна нулю (см. формулу (4.2)), удобнее работать с первой компонентой уравнения (4.8). В этом случае $\widetilde\Pi_{ij}=\Pi_{ij}$. Следовательно,
Вспомним, что $J_{-}^{[1]}(\zeta_1)$ и $J_{+}^{[3]}(\zeta_1)$ связаны соотношением (2.38), и разделим уравнение (4.9) на $J_{-11}$. Учитывая явные выражения (3.10) и (3.11) для $\Pi^{[1]}$ и $\Pi^{[3]}$, имеем
Поскольку в правой части (4.12) стоит малый параметр $\epsilon$, мы можем выбрать $\beta_1^{(0)}$ в его невозмущенном виде $\beta_1^{(0)}=-(\zeta_1/\zeta_1^*)e^{2\eta x_0}$ (см. (2.53)). Отсюда
Легко заметить, что в этой формуле выражения в квадратных скобках обращаются в нуль при $z\to\zeta_1$. При этом в их знаменателях присутствуют слагаемые $z-\zeta_1$. Следовательно, имеет место неопределенность типа $0/0$, и мы должны использовать правило Лопиталя для оценки предела $z\to\zeta_1$. Получаем
С другой стороны, из (2.53) следует, что $(2\eta x_0)_t$ задается вещественной частью отношения $\beta_{1t}^{(0)}/\beta_1^{(0)}$. С учетом уравнения (4.5) находим уравнение эволюции для $x_0$:
Таким образом, адиабатическая динамика возмущенного темно-темного солитона задается двумя уравнениями медленной эволюции параметров: уравнением (4.4) для разности фаз (и связанными с ним уравнениями (4.5) и (4.6) для амплитуды и скорости солитона) и уравнением (4.14) для положения солитона.
5. Возмущенный темно-яркий солитон
Так же, как в случае темно-темной солитонной пары, сначала найдем возмущенное уравнение эволюции для разности фаз $\Delta\theta$ из общей формулы (3.7), где производная $\partial s_{11}/\partial t$ определяется уравнением (3.8). Еще раз отметим, что явное выражение для матрицы $\Phi_{+}=(J_{-}^{[1]},\chi, J_{+}^{[3]})$ в случае темно-яркого солитона отличается от выражения (4.2) для темно-темной солитонной пары и находится из задачи РГ. А именно, для $N=0$ и $M=1$ при $a_1=0$ и $a_2=a$ из уравнений (2.45)–(2.47) и (2.49)–(2.51) получаем
В формуле для $b_1(t)$ интегралы в экспоненциальном множителе отражают возможную зависимость солитонных параметров $\xi$ и $\eta$ от времени под действием возмущения. Следовательно, переменные $y$ и $\varphi$ в темно-ярком солитоне имеют вид
Здесь $r_1=p_1e^{i\varphi}$ и $r_2=p_2e^{-i\theta_{+}}$. Отметим, что определение $r_1$ не такое, как в темно-темном случае. В соответствии с (3.7) имеем
Очевидно, что при $z_1\to\zeta_1$ уравнение (5.12) сводится к уравнению (4.4) для скалярного темного солитона с $a_1=0$ и $a_2=a$.
5.2. Эволюция положения солитона
Следующий шаг – найти уравнение эволюции для координаты $\tilde x(t)$ (5.5), задающей положение солитона. Для этого нам необходимо вывести такое уравнение для нормировочного множителя $b_1$, поскольку $b_1^{(0)}$ определяет параметр $x_0$, входящий в $\tilde x$. Начнем с уравнения (см. (2.41))
Матричные элементы $\Upsilon_{11}$ и $\Upsilon_{12}$ вычисляются в соответствии с определением (3.6) для матрицы $\Phi_{+}$, столбцы которой заданы в (5.1)–(5.3). В результате имеем
Важно отметить, что все четыре выражения в квадратных скобках обращаются в нуль в пределе $z\to z_1$, и то же самое справедливо для $s_{11}$ перед фигурными скобками. Следовательно, мы снова имеем неопределенность $0/0$. Используя правило Лопиталя, получаем
В свою очередь, из уравнения (5.5) следует, что уравнение эволюции для координаты $\tilde x(t)$, описывающей положение темно-яркого солитона, записывается в виде
В результате, подставляя выражения для $\xi_t$, $\tilde x_t$ и $b_t$ в (5.24), получаем возмущенное уравнение эволюции для фазы яркой компоненты темно-яркого солитона:
Подведем итог: возмущенный темно-яркий солитон описывается в адиабатическом приближении уравнениями эволюции для положения солитона $\tilde x$ (5.23), его амплитуды $\eta$ (5.8) и скорости $\xi$ (5.9), разности фаз темной компоненты $\Delta\theta$ (5.12) и фазы $\tilde\varphi$ яркой компоненты (5.26).
6. Заключение
В представленной статье мы разработали теорию возмущений для нахождения солитонных решений интегрируемого векторного НУШ с ненулевым граничным условием. Эта модель естественным образом связана с матричной задачей РГ. Мы продемонстрировали, что используемый формализм, основанный на задаче РГ, является эффективным для решения как интегрируемых, так и почти интегрируемых версий векторного НУШ. Мы вывели индуцированные возмущением уравнения эволюции для параметров солитона и применили их к практически важному случаю возмущения, вызванного малым отклонением параметров модели от интегрируемого случая, используя адиабатическое приближение теории возмущений. Мы аналитически изучили динамику возмущенных темно-темного и темно-яркого солитонов.
В этой работе мы ограничились изучением адиабатического приближения общей теории возмущений, но наши уравнения позволяют выйти за рамки этого приближения и учесть эффекты искажения формы солитона. Однако количественные характеристики эффектов первого порядка слишком малы, чтобы их можно было проверить экспериментально, по крайней мере в настоящее время. Примеры практических расчетов в первом порядке аппроксимации можно найти в [31] и [42].
В заключение отметим, что наш анализ может быть также использован в качестве теоретической основы для понимания численных результатов будущих экспериментов с темно-темными и темно-яркими солитонами. С другой стороны, несомненно, было бы полезно распространить настоящие исследования на более сложные модели, которые описываются системами динамических уравнений. Такие исследования продолжаются, и соответствующие результаты будут представлены в будущих публикациях.
Конфликт интересов
Автор заявляет, что у него нет конфликта интересов.
Список литературы
1.
C. J. Pethick, H. Smith, Bose–Einstein Condensation in Dilute Gases, Cambridge Univ. Press, Cambridge, 2001
2.
L. Pitaevskii, S. Stringari, Bose–Einstein Condensation, International Series of Monographs on Physics, 116, Oxford Univ. Press, Oxford, 2003
3.
P. G. Kevrekidis, D. J. Frantzeskakis, R. Carretero-González, Emergent Nonlinear Phenomena in Bose–Einstein Condensates: Theory and Experiment, Springer, Berlin, Heidelberg, 2008
4.
R. Carretero-Gonzáles, D. J. Frantzeskakis, P. G. Kevrekidis, “Nonlinear waves in Bose–Einstein condensates: physical relevance and mathematical techniques”, Nonlinearity, 21:7 (2008), R139–R202
5.
F. Kh. Abdullaev, A. Gammal, A. M. Kamchatnov, L. Tomio, “Dynamics of bright matter wave solitons in a Bose–Einstein condensate”, Internat. J. Modern Phys. B, 19:22 (2005), 3415–3473
6.
D. J. Frantzeskakis, “Dark solitons in atomic Bose–Einstein condensates: from theory to experiments”, J. Phys. A: Math. Theor., 43:21 (2010), 213001, 68 pp.
7.
Th. Busch, J. R. Anglin, “Dark-bright solitons in inhomogeneous Bose–Einstein condensates”, Phys. Rev. Lett., 87:1 (2001), 010401, 4 pp.
8.
H. E. Nistazakis, D. J. Frantzeskakis, P. G. Kevrekidis, B. A. Malomed, R. Carretero-González, “Bright-dark soliton complexes in spinor Bose–Einstein condensates”, Phys. Rev. A, 77:3 (2008), 033612, 13 pp.
9.
Ю. С. Кившарь, Г. П. Агравал, Оптические солитоны. От волоконных световодов до фотонных кристаллов, Физматлит, М., 2005
10.
M. J. Ablowitz, B. Prinari, A. D. Trubatch, Discrete and Continuous Nonlinear Schrödinger Systems, London Mathematical Society Lecture Note Series, 302, Cambridge Univ. Press, Cambridge, 2003
11.
A. Álvarez, J. Cuevas, F. R. Romero, P. G. Kevrekidis, “Dark-bright discrete solitons: A numerical study of existence, stability and dynamics”, Phys. D, 240:8 (2011), 767–778
12.
K. J. H. Law, P. G. Kevrekidis, L. S. Tuckerman, “Stable vortex-bright-soliton structures in two-component Bose–Einstein condensates”, Phys. Rev. Lett., 105:16 (2010), 160405, 4 pp. ; Erratum 106:19, 199903, 1 pp.
13.
Z. Chen, M. Segev, T. H. Coskun, D. N. Christodoulides, Yu. S. Kivshar, V. V. Afanasjev, “Incoherently coupled dark-bright photorefractive solitons”, Optics Lett., 21:22 (1996), 1821–1823
14.
E. A. Ostrovskaya, Yu. S. Kivshar, Z. Chen, M. Segev, “Interaction between vector solitons and solitonic gluons”, Optics Lett., 24:5 (1999), 327–329
15.
C. Becker, S. Stellmer, P. Soltan-Panahi et al., “Oscillations and interactions of dark and dark-bright solitons in Bose–Einstein condensates”, Nature Phys., 4:6 (2008), 496–501
16.
C. Hamner, J. J. Chang, P. Engels, M. A. Hoefer, “Generation of dark-bright soliton trains in superfluid-superfluid counterflow”, Phys. Rev. Lett., 106:6 (2011), 065302, 4 pp.
17.
S. Middelkamp, J. J. Chang, C. Hamner et al., “Dynamics of dark-bright solitons in cigar-shaped Bose–Einstein condensates”, Phys. Lett. A, 375:3 (2011), 642–646
18.
H. G. Winful, “Self-induced polarization changes in birefringent optical fibers”, Appl. Phys. Lett., 47:3 (1985), 213–215
19.
C.-J. Chen, P. K. A. Wai, C. R. Menuyk, “Soliton switch using birefringent optical fibers”, Optics Lett., 15 (1990), 477–479
20.
M. V. Tratnik, J. E. Sipe, “Bound solitary waves in a birefringent optical fiber”, Phys. Rev. A, 38:4 (1988), 2011–2017
21.
D. N. Christodoulides, R. J. Joseph, “Vector solitons in birefringent nonlinear dispersive media”, Optics Lett., 13:1 (1988), 53–55
22.
C. R. Menyuk, “Pulse propagation in an elliptically birefringent Kerr medium”, IEEE J. Quantum Electr., 25:12 (1988), 2674–2682
23.
K. E. Strecker, G. B. Partridge, A. G. Truscott, R. G. Hulet, “Formation and propagation of matter-wave soliton trains”, Nature, 417:6885 (2002), 150–153
24.
L. Khaykovich, F. Schreck, G. Ferrari et al., “Formation of a matter-wave bright soliton”, Science, 296:5571 (2002), 1290–1293
25.
S. Burger, K. Bongs, S. Dettmer et al., “Dark solitons in Bose–Einstein condensates”, Phys. Rev. Lett., 83:25 (1999), 5198–5201
26.
J. Denschlag, J. E. Simsarian, D. L. Feder et al., “Generating solitons by phase engineering of a Bose–Einstein condensate”, Science, 287:5450 (2000), 97–101
27.
P. Meystre, Atom Optics, Springer Series on Atomic, Optical, and Plasma Physics, 33, Springer, New York, 2001
28.
V. A. Brazhnyi, V. V. Konotop, “Theory of nonlinear matter waves in optical lattices”, Modern Phys. Lett. B, 18:14 (2004), 627–651
29.
L. D. Carr, J. Brand, “Multidimensional Solitons: Theory”, Emergent Nonlinear Phenomena in Bose–Einstein Condensates: Theory and Experiment, Springer Series in Atomic, Optical and Plasma Physics, 45, eds. P. G. Kevrekidis, D. J. Frantzeskakis, R. Carretero-González, Springer, Berlin, Heidelberg, 2008, 133–155
30.
M. J. Ablowitz, S. D. Nixon, T. P. Horikis, D. J. Frantzeskakis, “Perturbations of dark solitons”, Proc. R. Soc. London Ser. A, 467:2133 (2011), 2597–2621
31.
E. V. Doktorov, N. P. Matsuka, V. M. Rothos, “Perturbation-induced radiation by the Ablowitz–Ladik soliton”, Phys. Rev. E, 68:8 (2003), 066610, 14 pp.
32.
E. V. Doktorov, “Dynamics of subpicosecond dispersion-managed soliton in a fibre: a perturbative analysis”, J. Modern Opt., 53:18 (2006), 2701–2723
33.
Yu. S. Kivshar, “Perturbation theory based on the Riemann problem for the Landau–Lifshitz equation”, Phys. D, 40:1 (1989), 11–32
34.
E. V. Doktorov, R. A. Vlasov, “Optical solitons in media with combined resonant and non-resonant (cubic) nonlinearities in the presence of perturbations”, J. Modern Opt., 38:1 (1991), 31–45
35.
V. S. Shchesnovich, “The soliton perturbation theory based on the Riemann–Hilbert spectral problem”, Chaos Solitons Fractals, 5:11 (1995), 2121–2133
36.
V. S. Shchesnovich, E. V. Doktorov, “Perturbation theory for the modified nonlinear Schrödinger solitons”, Phys. D, 129:1–2 (1999), 115–129
37.
V. S. Shchesnovich, “Perturbation theory for nearly integrable multicomponent nonlinear PDEs”, J. Math. Phys., 43:3 (2002), 1460–1486
38.
B. Prinari, M. J. Ablowitz, G. Biondini, “Inverse scattering transform for the vector nonlinear Schrödinger equation with nonvanishing boundary conditions”, J. Math. Phys., 47:6 (2006), 063508, 33 pp.
39.
С. В. Манаков, “К теории двумерной стационарной самофокусировки электромагнитных волн”, ЖЭТФ, 65:2 (1973), 505–516
40.
D. J. Kaup, “The three-wave interaction – a nondispersive phenomenon”, Stud. Appl. Math., 55:1 (1976), 9–44
41.
Л. А. Тахтаджян, Л. Д. Фаддеев, Гамильтонов подход в теории солитонов, Наука, М., 1986
42.
V. Achilleos, P. G. Kevrekidis, V. M. Rothos, D. J. Frantzeskakis, “Statics and dynamics of atomic dark-bright solitons in the presence of impurities”, Phys. Rev. A, 84:5 (2011), 053626, 10 pp.
Образец цитирования:
В. М. Ротос, “Адиабатическая теория возмущений для векторного нелинейного уравнения Шредингера с ненулевыми граничными условиями”, ТМФ, 220:1 (2024), 164–190; Theoret. and Math. Phys., 220:1 (2024), 1201–1223